ПОЖАРИЦКАЯ
ЛЮДМИЛА ПЕТРОВНА
1922-1969
Людмила родилась 28.06.1922 г. в Ленинграде, русская; преподаватель русского языка и литературы Заволжской школы рабочей молодежи.
Мать рано умерла, на руках у отца осталось двое детей - Люся и Лева. Вторая жена отца - Надежда Васильевна, урожденная Перминова.
Сын Людмилы - Григорий, родился вне брака 1.10.1949 г..
Из письма Анастасии Павловской, историка, сотрудницы Центра исследования эго-документов Европейского университета в Санкт-Петербурге и редактора электронного корпуса дневников "Прожито":
"В дневнике ленинградской учительницы русского и литературы Марии Николаевны Воробьевой за 1938-1940 г.г. есть большое количество упоминаний о 15-летней студентке Детскосельского педагогического техникума Люси Пожарицкой..."
Из Дневника М.Н. Воробьевой (21.04.1938 г., Пушкин):
Люся Пожарицкая.
Кажется порою, что девушка эта будет когда-нибудь замечательным поэтом. Ей всего пятнадцать лет, учится у нас на I курсе, по развитию своему, по уму и поэтической одаренности на голову выше студентов III курса. Поэтесса. Стихи ее содержательны и музыкальны.
Хотя в тематическом отношении несколько однообразны. Это либо лирика пейзажа, либо лирика дружбы и любви. Но это пока.
С годами диапазон тематически расширится, и она, полагаю, создаст когда-нибудь хорошие, изумительные вещи. Ведь она же еще девочка, причем девочка растущая, ясно, что тема любви и дружбы ее сейчас особенно волнует. Кстати, тему эту она дает очень нежно, поэтически. Видимо, способна красиво переживать. Музыку любит болезненно.
Семья ее интеллигентная, и литературой интересуются все. Двоюродная сестра* (возраст такой же) тоже пишет и тоже прошла конкурс юных дарований.
Эта девочка меня очень интересует, я систематически читаю ее стихи и прозу — она пишет и прозу; даю ей указания и знакома даже с ее дневником. Последний я прочла с большим интересом. Из него узнала, что политический настрой у Люды замечательный, хороший, родину свою и все, что в ней, любит самозабвенно… Страстно привязана к жизни и в нашей стране ее считает прекрасной.
Из этого дневника узнала и ее отношение к преподавателям...
17.06.1940 - Людмила закончила Детскосельский Педагогический техникум.
--------------------------------
1932-1938 (Пушкин, ул. Пролеткульта, 10) —
в здании б. Николаевской гимназии располагается
Детскосельский педагогический техникум.
В 1938 г. техникум был переведен в Ленинград.
Елена Кашина пишет:
Борис Споров* передал в музей блокнот со стихами, который она ему подарила, написанный её рукой. Видимо, такие блокноты она дарила своим ученикам, увлечённым поэзией — с книгами тогда было плохо, а некоторые поэты вообще были запрещены. Там стихи Есенина, Ахматовой и других известных поэтов и есть её собственные, посвящённые Пушкину и Царскому Селу.
--------------------------------------------
*Борис - ученик Людмилы Петровны, стал писателем, жил в Москве (умер в апреле 2023 г.). Написал книгу, посвященную событиям, произошедшем в 1957 г.в Заволжье: осуждение за антисоветскую пропаганду двух учеников и учительницы вечерней школы...
***
Мягкий снег ложится пеленой пушистой,
Между голых лип светлеют облака,
Замело так сильно снегом лицеиста,
Что видна одна лишь чёрная рука.
Кажется: сидит живой и юный Пушкин,
В белый мех закутан с головы до ног.
Грезятся ему лицейские пирушки
И в окне Наташи ранний огонёк.
Грезятся ему друзей родные лица,
Парк и тихий город Царское Село.
Мягкий снег пушистый пеленой ложится,
Памятник и город снегом замело.
1938 год
"...И вот в душе, в немых её глубинах
Опять звучит надменно и светло:
«Всё те же мы. Нам целый мир – чужбина.
Отечество нам Царское Село»".
Ольга Берггольц, 1944 г.
Куда б меня ни бросило судьбою
И счастие куда б ни повело –
Всё та же я: навеки я душою
С тобой, родное Детское село.
(А ныне – город Пушкин)
***
Сделаю я тоненькую тростку,
Вырежу узор и букву «Л».
Улыбнётся девушке-подростку
Серая, времён петровских, ель.
А потом закроет, засыпая,
Хвойными ресницами глаза,
По щекам, в морщинках застывая,
Смоляная пробежит слеза.
Я пройду, где веером ступени
Вверх взметнули кружево перил,
Там, где Леде лебедь на колени
Мраморную шею положил.
Вазы позолоченной розетка
Словно наклоняется к ручью,
И над парком подняла беседка
Шапочку китайскую свою.
1946 год, г. Пушкин
***
Мой ученик! Ты не дрожишь под взглядом
Учительских сверкающих очей,
Со мной в кино ты смело сядешь рядом
И радостью поделишься своей.
Ты – озорной. Вся жизнь твоя – движенье,
Движенье мысли, ловких рук и ног.
Какое на лице твоём волненье,
Когда не понимаешь ты урок!
Как хочется всё знать, уметь – не хуже,
Чем все, а может, лучше всех!
Как в будущем – такой – ты будешь нужен,
Живой и настоящий человек.
1948 г.
В парке. «Молочнице»*
Я слышу, как метут дорожку,
А в клумбах – яркие цветы.
И, свесив бронзовую ножку,
Сидишь, как прежде, в парке ты.
В твоих руках – кувшин разбитый,
И бесконечною струёй
Бежит вода по старым плитам,
По дну канавки небольшой.
Тебя от диких орд фашистских
Танкисты наши сберегли,
И вот струится серебристый
Поток воды из недр земли.
Его журчанию когда-то
Великий юноша внимал.
Совсем недавно здесь солдаты
Остановились на привал.
Припав горячими губами
К прозрачной влаге ключевой,
Спешили дальними путями
Вперёд, к победе боевой.
1946 г. – 7 мая 1953 г.
-------------
*В Пушкинском парке статуя: девушка с разбитым кувшином (на сюжет басни Лафантена «Молочница»)
С сайта Волжский перекрёсток (Городец):
... В июле 1957 года под прицел НКВДешников попали даже члены литературного кружка, работавшего при Заволжской школе рабочей молодежи. Руководитель кружка 35-летняя Людмила Петровна Пожарицкая поплатилась за инакомыслие пятью годами свободы,
а одному из её учеников, десятикласснику Юрию Тола-Талюку, срок дали поменьше - три года…
- Это всё на моей памяти уже происходило, — рассказывает председатель районного Совета ветеранов Константин Александрович Щербаков. - Помню, как Юру из комсомола исключали… А Людмиле Петровне потом срок сократили, и она работала журналистом
в редакции районной газеты… Но ведь всё это надо было пережить, перестрадать!
Проживала: Городецкий р-н, пос. Заволжье.
Была арестована 29 марта 1957 г.
Обвинение: 58, п. 10 ч.1, 58, п. 11
Осуждение: 29 июля 1957 г.
Приговорена: облсуд 29 июля 1957 г., обв.: 58-10 ч.1, 58-11.
Осудивший орган: облсуд
Приговор: к 5 г. лиш. св., 3 г. п/п. 08.12.59 г. мера наказания снижена до 2 лет 8 мес.
Источники: Книга памяти Нижегородской обл., Архивное дело: оп.3а, д.195-196,
БД "Жертвы политического террора в СССР"; Книга памяти Нижегородской обл.
В 1957 году Людмила Петровна работала в вечерней школе в Заволжье Горьковской области и вела литературный кружок.
Елена Кашина пишет:
Письмо Людмилы Петровны в ЦК КПСС в защиту своих учеников, которое она написала после их ареста — оно очень трогательное и говорит о её благородстве и любви к детям, желании спасти их юные души (из книги «Заволжские чтения — 2006» (материалы литературно-краеведческой конференции).
Есть ещё книга Б. Спорова «Перекати-моё-поле» (глава «Кабала») и книга Юрия Тола-Талюка «Опыт присутствия», где они рассказывают историю их «антисоветского» дела.
-------------------------
Борис Споров и Юрий Тола-Талюка те самые арестованные в 1957 году ученики Л.П. Пожарицкой.
Из книги Ю. Тола-Талюка "Опыт присутствия":
"... Десятый класс вечерней школы выпускал стенную "Литературную газету". Здесь пишущая стихотворная братия выражала отношение к земле и хлебу, небесам и власти. Правда, "небеса" использовались как метафора, а вот властям доставалось.
... В школе собралась группа, что называется "недовольных советской властью". Была среди нас и учительница - Людмила Пожарицкая. Людмила Петровна тоже писала стихи, и, поскольку происходила из Ленинграда, имела генетическую природу протестного мышления. У нас отсутствовал инстинкт самосохранения. Это не было результатом двадцатого съезда, это был спонтанный порыв к добру и справедливости, с наивной верой в возможность достижения цели.
Газета провисела недолго. Один вечер. Директор школы сняла ее в тот же день. У директрисы присутствовал инстинкт самосохранения вместе с "партийной совестью" и партийным билетом. Потом она говорила, что "не думала, что так получится". Получилось именно так.
Мы не рассказывали друг другу о своем первом столкновении с "Щитом и мечем" СССР, но обыск у меня, Спорова и Пожарицкой, произвели в один день. Нас ловко "накрыли", чтобы не дать возможности поделиться друг с другом "оперативной информацией". Борю Спорова взяли в тот же день. У него нашли стихи и "подозрительные записи" в дневниках, он был "зрелого возраста", он вращался в рабочем коллективе, среди которого антисоветская бациллоопасность особенно актуальна. Нас с Пожарицкой видимо считали просто заблудшими овцами, и не исключено, что в первоначальном варианте предполагали просто "пожурить". Хотя, вряд ли. Перед обыском меня отыскали сотрудники Заволжской милиции и предложили немедленно явиться в паспортный стол, дескать, "какие-то там недоразумения с паспортом". В кабинете начальника милиции присутствовали два очень солидных, в шикарных темно-синих костюмах, явно не районного происхождения, как говорят, "штатских". Начальник милиции завладел моим паспортом, и некоторое время с интересом рассматривал его. Затем спросил, а не чувствую ли я за собой "какой-то вины". Я с недоумением ответил, что "не чувствую". Сидевший слева, упитанный "синий костюм" поинтересовался, а не припомню ли я какого-то дела за собой, "направленного против советской власти". Считая, что я как раз и защищаю советскую власть, я гордо ответил: "нет!" Тогда другой господин в синем, ловко извлек на свет божий "Литературную газету" и поинтересовался, - что я думаю о ее содержании. Они еще минут пятнадцать задушевно "покалякали", затем предложили вместе проехать ко мне домой. Возражения не принимались во внимание.
... Утром 6 апреля мы направились /с Пожарицкой/ на встречу с судьбой на улицу Воробьева, где половину ее длинны, занимало монументальное здание с колоннами из розового гранита, Горьковского КГБ. У нас легко приняли сигареты для Бори Спорова, через некоторое время открылись массивные дубовые двери и меня пальчиком поманили внутрь.
- Мне тоже? - спросила Пожарицкая.
Гражданин, поманивший меня, отрицательно покачал головой.
Я вошел в двери, и здание проглотило меня. Через два дня мне исполнялось 20 лет."
Людмила Петровна долго болела и умерла от болезни крови (возможно, онкология) 26.09.1969 года в Заволжье.
----------------------------------------------------------
Благодарим Кашину Елену из Заволжья за предоставленную информацию!
